Каббала в призме Западной эзотерической традиции

В лексике современных эзотериков часто можно встретить такие речевые обороты, как «еврейская Каббала» и «западная Каббала». Иными словами, речь идёт об отмежевании каббалистических изысканий, осуществлённых еврейскими мистиками и магами, которые развивались в среде иудаизма, от каббалистических работ западных оккультистов, которые чаще всего не принадлежали к иудаизму и строили свой Путь в русле интегральной Западной эзотерической традиции.

Такое разделение порождает ряд вопросов. Прежде всего, насколько это разделение вообще правомерно и полезно? Где именно лежит граница между так называемой «западной» и «еврейской» Каббалой? Ведь если убрать из большинства «западной» Каббалы всё «еврейское», то Каббалы может вообще не остаться. Может ли быть полезно приверженцам «западной» Каббалы изучать «еврейские» источники и наоборот – могут ли что-то подарить религиозно настроенному иудею разработки в области Каббалы, которые произвели западные маги? Или же между двумя этими группами были и есть какие-то непреодолимые методологические противоречия, и их разработки не в силах взаимно обогатить друг друга?

Конечно, эти вопросы достаточно обширны. И для того, чтобы приблизиться к ответу на них, рассмотрим, как Каббалу понимали классики западного оккультизма, какие письменные источники они считали наиболее авторитетными, ключевыми для этой области. И, наконец, по каким принципам была устроена их каббалистическая вселенная, и какие вопросы они считали наиболее достойными для рассмотрения в русле каббалистического дискурса.

Возможно, тем читателям, кому близка Западная Традиция, такой экскурс поможет под новым углом посмотреть на то, чем была Каббала для мэтров этой Традиции. А тем, кому ближе религиозное мировоззрение иудаизма, статья может помочь найти что-то общее с устремлениями западных оккультистов, и, возможно, пропасть между «еврейской» и «западной» Каббалой не покажется такой уж непреодолимой.

Каббала всегда играла в Западной Традиции одну из ключевых ролей. Она была сильно взаимосвязана с такими областями как алхимия, астрология, Таро, церемониальная магия. На протяжении веков Каббала формировала мировоззрение западных магов, задавала логику посвятительных ритуалов, определяла устройство эзотерических обществ.

В эпоху Возрождения были предприняты усилия по синтезу Каббалы с герметическими мистериями. В это же время разрабатывалась христианская Каббала, которая, в частности, бралась за описание божественной природы Христа, Троицы и других тем христианского мировоззрения. Высокую роль Каббалы в этом отношении хорошо отражает высказывание Пико делла Мирандолы: «Никакая наука не может убедить нас в божественной природе Иисуса Христа лучше, чем магия и Каббала». Он же заметил, что если добавить букву шин (ש), которая связывается с духом святости, в середину имени Авая (יהוה), то образуется имя Йешуа (יהשוה), то есть еврейское имя Иисуса. Развивая эту идею, Иоган Рейхлин постулировал три глобальных периода в развитии человечества. Согласно этой периодизации, изначально Бог явил себя патриархам в имени Шаддай, затем во второй период (времена Моисея и Торы) Бог представал под именем тетраграмматона йод-ѓей-вав-ѓей. И, наконец-то, в третий период Бог явился как искупитель под пятибуквенным именем Йешуа. Кроме того, христианскую Каббалу развивали Афанасий Кирхер, Якоб Бёме, Ян Батиста ван Гельмонт и многие другие. И всё же христианскую Каббалу, в основном, можно рассмотреть как некую надстройку на Каббалу как таковую. То есть, её можно обозначить только как одну из областей той Каббалы, которая разрабатывалась западными оккультистами.

Чтобы более комплексно выразить позицию западного оккультизма к вопросу Каббалы, обратимся к воззрениям таких магов XIX-XX веков, как Элифас Леви, Папюс, МакГрегор Мазерс и Уильям Уэсткотт. Эти фигуры не только считаются классиками оккультной литературы, но, что ещё важно, они являются представителями двух ведущих ветвей Западной Традиции, а именно английской и французской школы. Все они при жизни имели учеников и последователей. Таким образом, эти люди задавали дух своего времени и активно влияли на различные оккультные сообщества. В частности, Папюс был одним из основателей Ордена Мартинистов и возглавлял Древний и изначальный устав Мемфиса и Мицраима. Уэсткотт и Мазерс занимали ведущие позиции в Обществе Розенкрейцеров Англии и вместе с ещё одним магом основали Герметический орден Золотой Зари, откуда позже вышли такие знаменитые оккультисты как Алистер Кроули, Артур Уэйт и многие другие.

Элифас Леви 

Итак, чем же была Каббала для Элифаса Леви? Саму Каббалу он мыслит как отражение единой оккультной системы, которая уходит корнями в небывалую древность. Сама же система развивалась разными народами (евреями, греками, египтянами). При этом какие бы формы эти народы не придавали для такой системы, сама суть системы была той же самой. В частности, он отмечает следующее:

«Все религии сохранили воспоминания о примитивной книге, написанной мудрецами первых веков посредством образов. Еврейское предание считает автором этой книги Еноха – седьмого учителя мира после Адама, египтяне приписывали ее авторство Гермесу Трисмегисту, а греки – Кадму – основателю святого города. Эта книга была символическим сокращением примитивного предания, позже названного Каббалой – еврейским словом, эквивалентным преданию».

Такая легендарная трактовка позиционирует Каббалу как универсальное тайное учение, которое содержалось в представлениях разных древних культур. А раз так, то оно может быть органично приложено и к, например, греческой и египетской магии и мистериям. При этом для познания Каббалы Элифас Леви отсылает ищущего всё же к чисто каббалистическим источникам, которые выполнены, по большей мере, именно в иудейской среде. Он делает акцент на том, что Каббала не может быть познана в должной мере только по трудам западных оккультистов. По этому поводу он говорит следующее:

«Чтобы быть посвящённым в Каббалу, недостаточно прочесть и продумать сочинения Рейхлина, Галатина, Кирхера или Пико Мирандолы; нужно также изучить и понять еврейских писателей из собрания Пистория, в особенности «Сефер Ециру», затем «Философию любви» Леона Еврея; нужно также приступить к великой книге «Зоѓар», внимательно прочесть в коллекции 1684 года, озаглавленной «Cabbala denudata», трактаты о каббалистической пневматике и «круговороте душ»; затем смело вступить в светоносный мрак всего догматического и аллегорического Талмуда».

Таким образом, Элифас Леви был не просто знаком с классическими каббалистическими трудами, созданными в лоне иудейской среды, но и даже рекомендовал их к прочтению тем, кто желал познать оккультную науку. Среди наиболее примечательных работ, упомянутых Элифасом Леви, особое место занимает Сефер Ецира. Эта книга посвящена вопросу создания мира, даёт некое представления о сфирот и рассказывает про 22 буквы еврейского алфавита. Другая центральная работа – книга Зоѓар, она представляет собой аллегорический комментарий на Тору, раскрывает суть отношений разных Ликов Всевышнего и другие вопросы. Также Элифас Леви отсылает к книге “Cabbala denudata” (что означает «раскрытая Каббала»), мы чуть позже вернёмся к её содержанию, – она состоит преимущественно из классических трудов еврейских каббалистов. Касательно этого сборника Элифас Леви обращает внимание ученика на тексты, описывающие пневматику, то есть вопросы структуры души, особенности её перевоплощения, вопросы существования душ внутри Адама, вопросы грехопадения, а также исправления последствий этого грехопадения и так далее.

Папюс

Другой влиятельный французский оккультист творил под псевдонимом Папюс. Говоря о Каббале, он изначально представляет её как древнее предание, которое должно было облегчить понимание Торы. С одной стороны, она помогает пониманию закона, который определяет взаимоотношения евреев между собой, с соседями и Богом. А с другой стороны, Каббала являет собой тайное учение, которое благодаря своим теоретическим и практическим сведениям помогает сношениям с Богом, человеком и вселенной.

Теоретическая часть Каббалы, как отмечает Папюс, была зафиксирована в Сефер Ецира и в Зоѓаре. Причём, Сефер Ецира посвящена такому разделу Каббалы, как «Берешит», то есть сотворению мира и тайным законам, а Зоѓар – разделу «Меркава», то есть Небесной Колеснице. Папюс отмечает, что в этом разделе речь идёт о Божественной сущности и способах её проявления. Обобщая область каббалистических вопросов, Папюс объединяет их в 4 пункта:

1-й. Предание патриархальное о священном таинстве Бога и о божественных лицах.

2-й. О творении духовном и падении ангелов.

3-й. О происхождении хаоса, материи и возобновлении мира в шестидневный срок.

4-й. О сотворении видимого человека, его падении и божественных путях к его восстановлению.

Касательно практической Каббалы, по мнению Папюса, в письменном виде имеются только разрозненные заметки. В этом смысле он ссылается на Ключи Соломона, которые являются основой и для других гримуаров (книг, которые, в основном, описывают природу разных духов и прочую информацию, необходимую для их вызывания). О практической Каббале Папюс делает следующее замечание:

«Практическая Каббала объясняет духовный смысл Закона и указывает способ очищения, уподобляющий душу Божеству, представляя её органом, приносящим и действующим в сфере видимого и невидимого».

К этому оккультист добавляет:

«Теория практической Каббалы связана с общей теорией Магии, единством идеи и символа в природе, человеке и вселенной. Действовать на символы, означает действовать на идеи и на существа духовные (на ангелов)».

Здесь маг, в общем, говорит о применении закона аналогий, когда посредством манипуляций определёнными именами и символами оказывается воздействие на различных духов, демонов и ангелов.

Следующая схема суммирует взгляды Папюса на разделы Каббалы.

Мазерс 

Упоминая об английской школе оккультизма, вероятно, в первую очередь нужно вспомнить о МакГрегоре Мазерсе. Как и предыдущие оккультисты, Мазерс делает акцент на еврейской традиции. О важности изучения Танаха для христиан МакГрегор Мазерс говорит так:

«Пусть каждый христианин задастся вопросом: „Как я могу надеяться понять Ветхий Завет, ничего не зная о толковании, которое дает ему народ, чьей священной книгой он являлся изначально? И как я могу рассчитывать, что пойму Новый Завет, не понимая смысла Ветхого?“»

Говоря о Каббале в своём введении к переводам трактатов Зоѓара, Мазерс отмечает следующее:

«После Грехопадения ангелы милостиво поведали… [Каббалу] …непокорным сынам земли, дабы снабдить прародителей человечества средствами вернуться к первозданному величию и блаженству. От Адама… [Каббала] перешла к Ною, а от Ноя – к Аврааму»

То есть, Каббала вновь предстаёт как путь искупления, исправления, который был вручён праотцам. Также Мазерс упоминает о четырёх разделах Каббалы:

1-й раздел. Практическая Каббала. К нему отнесена работа с талисманами и церемониальная магия в целом.

2-й раздел. Буквенная Каббала. Этот раздел науки посвящён различным операциям, которые совершаются с буквами (гематрия, тмура и прочие). Очевидно, что еврейские каббалисты в этом разделе чувствуют себя намного увереннее, но выдающиеся западные оккультисты также демонстрировали искусность в этом направлении работы, благодаря знанию иврита.

3-й раздел. Неписанная Каббала – покрытая тайной и домыслами часть устной традиции.

4-й раздел. Догматическая Каббала. То есть, собственно, сам свод ключевых каббалистических текстов. Мазерс называет четыре работы, и, по-видимому, все они выполнены еврейскими каббалистами, интегрированными в религиозную среду. Это такие работы, как:

1) Сефер Ецира.

2) Зоѓар (в плане этих двух книг Мазерс солидарен с Элифасом Леви и Папюсом)

3) Сефер Сфирот. Мазерс переводит её как «Книгу Эманаций». Она описывает постепенный переход Бога из состояния небытия в бытие.

4) Эш Мецареф. Название трактата можно перевести как «Огонь плавильщика», или, как он переводится в книге Мазерса, «Очистительный огонь». Это каббалистический алхимический трактат. Исследователи склоняются к тому, что текст был написан изначально на иврите, но до нас трактат дошел только в латинском переводе. Этот перевод был включен фон Розенротом в его «Kabbala Denudata», которую рекомендовал Элифас Леви.

Скажем пару слов об этой книге. Сегодня широкая публика знакома с книгой «Kabbala Denudata» по переводу, выполненному именно Мазерсом в конце XIX века. Но Мазерс перевёл только часть этого обширного труда (около 250 страниц из почти 2600 страниц оригинального текста, то есть лишь малую часть). Так, в «Kabbala Denudata», кроме трёх трактатов из книги Зоѓaр (переведённых Мазерсом), были представлены ещё: «Пардес римоним» Моше Кордоверо, «Эмек ѓа-мелех» Нафтали Бахараха, «Эц хайим» Хаима Виталя и другие каббалистические первоисточники. Также в книге содержались собственные комментарии и сочинения фон Розенрота. Сам же Кнорр фон Розенрот был христианским оккультитстом XVII века, изучал Каббалу в Амстердаме у ряда известных раввинов. Известно, что он предоставлял кембриджскому кружку неоплатоников рукописи сочинений АРИ (равва Ицхака Лурии) и его последователей (прежде всего, Исраэля Саруга). Таким образом, каббалистические знания самого фон Розенрота и его окружения черпались также из еврейской среды, они не были от неё изолированы. Что же касается самой книги, то вплоть до конца XIX века «Kabbala Denudata» оставалась основным источником знаний по Каббале для нееврейского читателя. И при этом она изобиловала именно еврейскими классическими источниками.

 

Уэсткотт 

Другой титан английского оккультизма, Уильям Уэсткотт, говорит, что любому, кто увлечен оккультной наукой, вне зависимости от его веры, следует уделить внимание Каббале древних раввинов.

В более ранние времена, в оккультных работах по Каббале, факт часто уступал место легенде. Но Уэсткотт, излагая свои взгляды, опирается во многом на научный, а не на легендарный подход. Он отмечает, что нельзя сказать, кто был автором первых каббалистических взглядов или когда именно зародилась эта система. Но указывает, что известные факты ведут именно к еврейским раввинам периода Второго Храма (т.е. конец VI века до н.э.). Также Уэсткотт говорит о возможном халдейском влиянии на формирование Каббалы вследствие вавилонского пленения. Среди главных древних каббалистических трактатов он, как и другие, в первую очередь выделяет Сефер Ецира и Зоѓар. Насчёт датировки Сефер Ецира – он указывает примерно 200-й год н.э., ссылаясь на специфику языка, которая характерна и для Мишны, – то есть, снова отдает предпочтение фактам, а не легенде. Сам Уэсткотт с этой работой был знаком очень хорошо, он выполнил и опубликовал её перевод на английском языке. Насчёт этих книг Уэсткотт пишет следующее:

«Сефер Ецира и Зоѓар представляют собой ядро устной традиции. Обладанием этим ядром гордились древние раввины. Они даже заявляли, что оно является тем самым «Тайным знанием», которое Бог дал Моисею для того, чтобы его использовали священники для своих нужд, в отличие от Писаного закона, предназначенного для народных масс».

Также в перечне важных трактатов он упоминает такие работы, как:

• «Объяснение Десяти Сфирот» Азриэля бен Менахема
• «Буквы» рабби Акивы
• «Небесные врата» Авраама Когена де Эрреры
• «Книга Еноха»
• «Гранатовый сад» рава Моше Кордоверо
• «Трактат об эманациях» рава Исаакака Назира
• «Древо жизни» рава Хаима Виталя
• «Вращение душ», которое отражает взгляды рава Ицхака Лурии.

Кроме этого, Уэсткотт отдельно выделяет «Фонтан жизни» и «Царскую Корону» Шломо Ибн Гвирола.

Касательно практической Каббалы, Уэсткотт отмечает, что она посвящена мистическим и аллегорическим интерпретациям Ветхого Завета, разбору каждой фразы, каждой буквы, раскрытию взаимосвязи между буквами и цифрами через опору на различные операции с буквами (гематрию, тмуру, нотарикон и др.). Кроме того, он отмечает что, практическая Каббала занимается формированием и использованием божественных и ангельских имён; работает с амулетами, служит формированию магических квадратов и питает широкий круг смежных эзотерических дисциплин, которые в итоге формируют базис средневековой магии. Но, несмотря на то, что на протяжении столетий к Каббале проявляют интерес самые авторитетные оккультисты, и сама Каббала занимает центральное место в Западной эзотерической традиции, Уэсткотт делает следующее замечание:

«Насколько мне известно, практика Каббалы как Магического Искусства почти полностью ограничена только до круга русских и польских раввинов, да ещё немногих исследователей оккультизма в этой стране».

Относительно устной традиции Уэсткотт заявляет, что некоторые части кабалистического учения никогда не были опубликованы и передавались непосредственно от учителя к ученику. Он отмечает, что некоторые такие знания были почерпнуты и им в среде Розенкрейцерского общества и герметических лож. В этом плане Уэскотт более открыт, чем Мазерс, который отказался не то что раскрывать эти неписанные знания, но даже говорить, были ли они ему переданы или нет.

Говоря о целях догматической Каббалы Уэсткотт приводит соображения Гинсбурга на этот счёт, согласно которому Каббала решает следующие пять проблем:

1. Природа Бога.
2. Создание вселенной и нашего мира.
3. Создание ангелов и людей.
4. Судьба мира и человечества.
5. Распространение закона.

В представлении Уэсткотта Каббала предстаёт в первую очередь именно как эзотерическая сторона иудаизма. В частности, он отмечает, что Каббала подтверждает такие тезисы Ветхого Завета:

• единство Бога;
• бесплотность Бога, то есть то, что Он не имеет телесной формы;
• вечность, неизменность, совершенство и доброта Бога;
• создание мира по воле Бога;
• создание человека по образу и подобию Бога.

Сегодня у некоторых современных авторов часто можно встретить описание параллелей между Каббалой и другими традициями, в частности, восточной, причём как по части наиболее абстрактной космологии, так и по части соотнесения сил различных божеств с каббалистическими категориями. Говоря о связи Каббалы с индийской эзотерической системой, Уэсткотт отмечает их различие при детальном рассмотрении, несмотря на то, что и там, и там речь может идти о реинкарнации или о мирах.

Уэсткотт акцентирует внимание на том, что посредством концепции эманаций Каббала пробует объяснить переход от бесконечного к конечному, от единства к множественности форм, а также объясняет произведение материального от духовного и отношения между Творцом и творением. А это как раз те вопросы, которые представляют традиционный интерес для иудейской теологии.

Говоря об аспектах Каббалы, которые заслуживают наивысшего внимания, Уэсткотт перечисляет 7 наиболее значимых пунктов:

1) Бог, как высший и непостижимый, как Эйн Соф, не был непосредственным творцом мира. И все вещи из изначального источника были оформлены в последовательных эманациях, каждая из которых была менее совершенна, чем предыдущая. Таким образом выходит, что вселенная была манифестирована Богом, но последние стадии связаны с недостатком совершенства.

2) Все вещи, которые мы воспринимаем или знаем, устроены по сфиротическому типу (иными словами, Древо сфирот может быть распознано в любом объекте или процессе).

3) Перед воплощением в нашем мире человеческие души предсуществовали в мире горнем.

4) Перед инкарнацией человеческая душа обитает в Небесном Чертоге, или же в самом Сокровенном, в котором принимается решение, в какое земное тело каждая душа или Эго должны воплотиться.

5) Каждая душа после земной жизни или жизней должна в итоге быть настолько очищенной, насколько это требуется для того, чтобы она могла быть обратно впитана в бесконечного Бога (в этом контексте полезно припомнить и то, что говорится у еврейских авторов касательно утончения желания, избавления от эгоизма и уподобления свету).

6) Одной человеческой жизни редко бывает достаточно (для такого очищения). Почти все испытывают необходимость в том, чтобы воспользоваться двумя жизнями. И если и вторая жизнь заканчивается провалом, то в третью жизнь человек приходит связанным с более сильной душой, которая подтягивает грешника вверх к чистоте. Такова схема реинкарнации, переселения душ или метемпсихоза.

7) Когда все души, которые были воплощены здесь, достигают совершенства, то падшие ангелы также должны быть спасены, и все жизни сольются воедино в Боге через Поцелуй Любви Уст Господа Бога, и Проявленная Вселенная не будет более существовать, пока не будет она снова оживлена божественной санкцией.

Подытоживая сказанное, можем заметить, что эти ключевые для Западной Традиции маги, во-первых, отсылают своих учеников к классическим еврейским текстам, при этом стремясь приблизить своих сограждан к этим текстам. Так, Папюс и Уэсткотт переводят Сефер Ецира; Мазерс делает переводы трактатов из Зоѓара на английский, Элифас Леви тоже пробует, в творческом ключе, передать на французском языке некоторые идеи Зоѓара. Во-вторых, в своём понимании Каббалы и её главных вопросов они демонстрируют позиции, тождественные и еврейским каббалистам. Так, на уровне методологических принципов они не говорят ничего уж очень крамольного для иудейской религии или чего-то такого, что приковывало бы все разработки западных магов в области Каббалы только к христианскому или герметическому контексту. При этом ясно, что в Западной Традиции имеет место и область христианской Каббалы, и соотнесение египетских божеств с каббалистическими категориями, и тому подобные особенности, которые по своей форме конфликтуют с иудейским каноном, – но, опять же, это скорее надстройка на изначальный каббалистический скелет. А для понимания этого скелета ведущие западные оккультисты опирались во многом именно на еврейские источники.

Итак, если говорить о Каббале «в призме Западной эзотерической традиции», то нужно отметить, что у рассмотренных нами оккультистов эта призма не искажала до неузнаваемости сам луч такого изначального каббалистического света, не отрывала его от его же источников. Напротив, западные маги развивали аутентичные каббалистические концепции, сохраняя исходные для Каббалы мировоззренческие принципы. При этом, будучи познанным, этот каббалистический свет оказал влияние и на посвятительные ритуалы оккультных обществ, и на церемониальную магию в целом, на Таро, и на другие чисто оккультные области.

Иногда попытки определить, какой же Каббалой занимаются последователи Западной Традиции, опираются на системы соответствий. Так, ученик, сталкиваясь с различными вариантами каббалистических соответствий в «еврейских» и «западных» источниках, может прийти к выводу об их принципиальном различии. Например, он может заглянуть в «Речение Мудрости» рава Моше Хаим Луцатто и увидеть, что там мир Ацилут соотнесён со сфирой Хохма, а у МакГрегора Мазерса Ацилут соотнесён со сфирой Кетер. Но и внутри самих западных источников тоже можно встретить разные варианты соответствий. Например, у Мазерса мир Брия соотнесён со сфирот Хохма и Бина, а у Мёбеса мир Брия связывается со сфирот Хесед, Гвура, Тиферет. Но подобные различия в принципе нормальны для разных исследователей, вне зависимости от их национальной принадлежности. Более того, разные варианты соответствий могут встречаться и у одного и того же автора и даже в одной и той же работе, на что, например, обращает внимание Бааль Сулам в последнем разделе своей Птихи. Вопрос лишь в том, какую систему координат мы избираем для построения аналогии. В зависимости от актуальной потребности и условий нашей задачи мы свободно подбираем ту или иную систему, если понимаем, по какому принципу она устроена.

Каббалистические изыскания авторов, связанных с Западной Традицией, в целом охватывают следующие темы:

• 10 сфирот
• 22 буквы
• Миры Ацилут, Брия, Ецира, Асия (главным образом как уровни макрокосма)
• Таро (как способ трактовки и комбинирования букв)
• Уровни души
• Парцуфим
• Клипот
• Реинтеграция и гмар тикун.
• Шемхамфораш («Шем а-Мефораш»)

Примечательно, что все эти концепции, за исключением Таро, были предложены и разработаны в еврейских источниках. Впоследствии эти темы были подхвачены и оккультистами других национальностей. При этом тема алхимии и астрологии в такой «еврейской» Каббале также отражена на достойном уровне.

В еврейских источниках предлагаются дополнительные, многогранные связки для всех этих категорий, – так, например, особенности отношений парцуфов показывают, как и почему свет проходит через все каббалистические миры. Эти же категории приобретают динамические характеристики, что, например, раскрыто в теме подъёма миров и парцуфов.

Также разрабатывается фрактальная детализация категорий. Например, говоря об уровнях души, выделяются дополнительные подуровни, такие как Нешама де Нефеш, Нешама де Руах и т.д. При этом такая детализация, усложнение модели, является не прихотью интеллектуалов или особенностью еврейской религии; причина – в простом логическом развитии системы. И её сложность оправданна тем, что она точнее отражает реальность и, значит, лучше служит тому, кто в ней функционирует. То есть, причина усложнения системы кроется в повышении её эффективности. А эффективность – это ценность, важная для любого мага, каких бы религиозных убеждений он не придерживался. И раз так, то так ли уж важна национальная принадлежность мыслителя, который разрабатывает систему?

Конечно, мировоззрение европейских авторов сказывалось на том, какие метафоры и темы были для них исполнены бо́льшим вдохновением. Так, в таких «западных» каббалистических текстах можно встретить каббалистический анализ фигуры Христа, и даже богов политеистических пантеонов. Но я рискну сказать, что все эти фигуры используются во многом для того, чтобы отразить саму суть каббалистической модели, ведь если модель верна, то она найдёт приложение в разных контекстах. Поэтому Каббалу можно применить для анализа волевой реализации отдельно взятого человека, ею можно описать процессы, происходящие в обществе, использовать для анализа мира искусства, динамики рынка и т.д. Точно так же она может быть применена и для осмысления религиозного опыта. Но это всё та же самая Каббала, какой бы опыт она не анализировала, будь он иудейским, христианским или герметическим. Так и у еврейских авторов можно встретить изложение Каббалы через призму исключительно иудейских тем. Но, как показал, например, Бааль Сулам, Каббала может быть выражена и с использованием минимума религиозных метафор, опираясь на универсальные образы и логическое построение. Следовательно, религиозные, культурные особенности играют во многом только роль контекста, роль искусного фона, на котором выражается каббалистическая фигура, суть реальности, единой для всех.